Проблемы, стоявшие перед Клайвом( 1765—1787 гг.)- Перед Клайвом стояла как политическая, так и административная проблема. Ему предстояло четко определить отношения англичан с могольским падишахом, навабом-вазиром Ауда и навабом Бенгалии. Административные вопросы, которые требовали решения, были не менее сложными, требовалось восстановить дисциплину среди служащих компании—как гражданских, так и военных—и положить конец злоупотреблениям,
Договор с навабом Ауда (1765 г.). Ванситарт обещал Ауд могольскому падишаху. Клайв, однако, счел целесообразным прийти к соглашению с Шуджа-уд-доулой и возвратил последнему его владения. По условиям Аллахабадского договора Щуджа-уд-доула должен был уплатить Ост-Индской компании пять миллионов рупий в качестве возмещения издержек, понесенных компанией в минувшую войну, и заключить с ней оборонительный союз. Могольскому правителю Шах Аламу II были предоставлены Кора и Аллахабад в качестве падишахского домена для поддержания его достоинства и покрытия личных расходов. Союз между Шуджа-уд-доулой и Ост-Индской компанией оказался прочным. Клайв не хотел следовать политике завоеваний. Он писал: «Если нами стали бы руководить идеи завоевания, то я предвижу, что пришлось бы присоединять одну территорию за другой до тех пор, пока вся империя не поднялась бы против нас с оружием в руках». Он надеялся, что Ауд будет зависимым буферным государством.
Предоставление дивани Шах Аламом (1765г.). Постепенное лишение наваба Бенгалии его прав продолжалось. 12 августа 1765 года Клайв получил от могольского падишаха фирман, по которому Ост-Индской компании предоставлялось дивани [право сбора налогов] в Бенгалии, Бихаре и Ориссе, за что компания должна была регулярно отправлять падишаху 2,6 миллиона рупий. Говоря проще, наваб Бенгалии перешел на содержание компании. Он должен был получать 5,3 миллиона рупий в год на покрытие расходов низа-мата [гражданского управления Бенгалией]. Юридически Клайв установил двойственное управление: компания была диваном, а наваб—назимом.
Но наваб, лишившись всякой независимости в военном или финансовом отношении, стал просто высокопоставленным получателем содержания. Клайв, однако, не взял в свои руки административные функции в стране. Общее отправление административных функций осталось в руках заместителей наваба— Реза-хана в Бекгалии и Шитаб Рая в Бихаре. Согласно установленному Клай-вом порядку, компания передавала заместителям наваба функции как дивана, такиназима, а именно: сбор поземельного налога и таможенных пошлин, отправление гражданского и уголовного правосудия и полицейскую службу. Заместители наваба в действительности должны были управлять Бенгалией в интересах компании, соблюдая видимость верховной власти могольского падишаха и номинальную власть наваба. У Клайва,не было никакого чувства ответственности за управление Бенгалией. По его системе единственной дополнительной обязанностью служащих компании в Бенгалии стало «общее наблюдение за сбором налогов и перевод денег из казны наваба в казну дивана, то есть компании».
Исходя из политических соображений, некоторые оправдывают эту «замаскированную систему», созданную Клайвом, систему, в которой власть была отделена от ответственности. Как говорит Милл, это была «излюбленная политика Клайва, которому известная степень замысловатой изощренности представлялась как самая подлинная глубокая и искусная политика». Однако открытое признание господства создало бы трудности в отношениях с Парижем и Гаагой и, возможно, вызвало бы резкое противодействие со стороны европейских торговых конкурентов. Как говорит английский историк Фермингер, «поскольку дело касалось власти и богатства наваба, Клайв сознавал, что англичане, так сказать, полностью выжали лимон, но он надеялся, что кожура и пленка, оставшиеся на столе, обманут иностранных гостей в Бенгалии и заставят их думать, что англичане не съели пока' еще всего того, что можно съесть».
Правила, относящиеся к должностным лицам компании. В период своего второго губернаторства Клайв настаивал на том, чтобы служащие Ост-Индской
компании выполняли свои письменные обязательства не принимать подарки, за исключением строго определенных случаев и в ограниченном размере. Это соответствовало распоряжениям Совета директоров. Однако многие думали, что их подпись под таким обязательством была простой формальностью. Ввиду позиции, занятой Советом директоров, Клайв не мог предложить значительного повышения жалования служащим Ост-Индской компании; с другой стороны, Совет директоров решительно высказался за запрещение служащим компании участвовать во внутренней торговле. Клайв пытался найти выход из создавшегося положения, учредив в Калькутте торговое общество под контролем совета. Клайв хотел вознаградить только высших служащих компании, разрешив им участвовать в этом обществе, пользовавшемся монополией на внутреннюю торговлю солью, бетелем и табаком, то есть «тремя товарами, которые, если не считать зерна, наиболее широко потреблялись в империи». 55 человек, в том числе и губернатор, имели долю в доходах общества. В 1767 году Клайв продал за 32 тысячи фунтов стерлингов принадлежавшую ему долю двум своим коллегам. Это чудовищное предприятие было ликвидировано по распоряжению Совета директоров в 1768 году.
Во время своего второго губернаторства Клайв сделал попытку урезать надбавку к жалованию офицерам бенгальской армии—так называемые полевые, выплачиваемые компанией,—это привело к организации заговора среди офицеров. Клайв реагировал на это с присущей ему решительностью. Большинство офицеров должно было подчиниться, а зачинщики были сурово наказаны.
Оценка деятельности Клайва. Клайв покинул Индию в феврале 1767 года.
Его нередко считают человеком, который приобрел для Англии Индийскую
империю, но, говоря словами американского историка Мервина Девиса, как Могольская империя была создана не Бабуром, а Акбаром, точно так же и английская империя в Индии была создана не Клайвом, а теми, кто пришел после него. «Его способности были слишком ограниченными для выполнения более крупных задач. Он не обладал ни умением располагать к себе людей, ни воображением, ни знаниями, ни пониманием, ни терпением, ни выдержкой— качествами, необходимыми для создания великой новой системы».
Двойственное управление в действии (1767—1772 гг.). Система управления, созданная при Клайве, сохранялась при его преемниках Верелсте ( 767— 1769 гг.) и Картьере(1769—1772 гг.). Цаваб был подставным лицом, администрация находилась в руках наиба субы [«заместителя субадара»] Реза-хана, ставленника компании, а все важные дела решались английским резидентом при дурбаре. Попрежнему власть была отделена от ответственности. Злоупотребления в области торговли продолжались,'и, как писал в 1769 году Вечер, один из служащих компании, «не вызывает сомнений тот факт, что эта прекрасная страна, которая раньше процветала при самом деспотичном правлении и произволе, сейчас идет к гибели». Верелст сделал попытку положить конец произволу и продажности путем назначения английских «наблюдателей», которые должны были контролировать индийских сборщиков налога на землях ди-вани. Однако при Картьере было обнаружено, что они только увеличивали беспорядки, и, поскольку им было разрешено вести частную торговлю, они злоупотребляли своей властью. Чего действительно не было, так это такого управления, которое соответствовало бы фактически сложившейся обстановке. Говоря словами Фермингера, «Совет директоров представлял себе дело так, что от его служащих требовалось только лежать под деревом с открытым ртом, ловя падающие спелые плоды».
Голод 1770 года. Лишь в 1772 году компания решила «выступить в качестве дивана» и принять на себя ответственность за управление страной; это решение было, вероятно, непосредственно следствием страшного голода 1770 года, который превратил Бенгалию в «затихшую и опустошенную провинцию». Во время этого страшного бедствия правительство истратило на оказание помощи «около 9 тысяч фунтов стерлингов, которые были распределены среди тридцатимиллионного населения, причем, согласно официальному признанию, из каждых 16 человек погибало шесть».
Голод был вызван засухой, но «наблюдателей» обвиняли в том, что они придерживали зерно под предлогом необходимости обеспечить свои округа. Несмотря на этот страшный голод с его «чудовищными картинами ужаса», чистый доход от налогов в 1771 году даже превысил поступления 1768 года. Система управления была жестокой и бесчеловечной, и даже Совет директоров понял, что единственным реальным средством, способным поправить дела, будет принятие компанией прямой ответственности за управление страной.