Ашока, или Деванампия Пиядаси, как он именует себя в указах, следовал имперской политике распространения своей власти внутри Индии. Эту политику он воспринял от своих предшественников. Калин-га, составлявшая часть империи Нанда, после падения династии Нанда установила, вероятно, свою независимость и, если можно верить свидетельству греческих источников, являлась во времена Чандрагупты независимым государством. Ашока завоевал ее спустя 8 лет после своей коронации. Правитель Калинги имел огромную армию, и Ашоке было весьма трудно победить его. В своем указе XIII, высеченном на скале, он говорит: «150 тысяч человек были пленены, 100 тысяч были убиты и во много раз большее число людей погибло». Эта завоеванная территория была преобразована в новую провинцию с центром в Тосали (округ Пури). Присоединением Калинги закончилась эра военных завоеваний, начатая во времена Бимбисары.

Размеры империи Маурья во времена Ашоки могут быть почти точно установлены. На северо-западе они простиралась вплоть до границ империи Антиоха II Сирийского и включала современные Афганистан, Белуджистан, Синд, а также территории соседних племен. Ионы, Камбоджи и гандхары из северо-западного пограничного района были зависимыми племенами. Тот факт, что в империю Ашоки входил Кашмир, доказывается свидетельством Сюань Цзана, а также произведением Калханы «Раджа-тарангини». Доказательством того, что в империю входили непальские тераи, служит надпись на столпе Ашоки в Румминдее. В наскальном указе XIII Ашока перечисляет свои пограничные районы в определенном порядке и в этой связи упоминает о набхапамти из Набхака, которые населяли район тераи. На востоке владения Ашоки простирались, повидимому, до Брамапутры. Сюань Цзан видел ступы (сооружения буддийского культа—своего рола часовни или памятники.) Ашоки возле Тамралипти (южная Бенгалия) и Пундравард-хапы (северная Бенгалия), но в его время не существовало памятников Ашоки в Камарупе (Ассам). На юге граница империи Маурья проходила по реке Пен-нар, и в указе XIII Ашока упоминает в качестве пограничных с ним государств тамильские державы Дальнего Юга (Чера [Керала], Чола, Пандья и Паллава), На юге было несколько племен, плативших дань, например племена андхра бходжа, пулинда и раштрика. На западе империя Ашоки простиралась до Аравийского моря, а Яванараджа Тушаспха, вассал Ашоки, правил Сураштрой.

Война с Калингой должна рассматриваться как одно из крупнейших событий во всемирной истории. Ужасы и кровь, пролитая во время этой кампании, произвели глубокое впечатление на Ашоку. Он говорит в одном из своих указов: «Итак, Его Священное Величество почувствовал угрызения совести в связи с покорением Калинги, потому что завоевание страны, которая была прежде независимой, предполагает гибель, страдания людей и увод их в плен. Это вызывало у Его Священного Величества печаль и сожаление... Если бы даже сотой или тысячной доле того числа людей, которое было истреблено, погибло или попало в плен в Калинге, пришлось подвергнуться той же участи, то это теперь вызвало бы великое сожаление Его Священного Величества». Ашока стал исповедовать буддизм, но сохранил полное уважение к людям других сект. Он называл самого себя Деванампия (возлюбленный богов). Ашока столь же терпимо относился и к брахманам. Он преподнес также дорогие подарки монахам-адживша (одна из сект джайнов). В одном из его указов говорится: «Правитель уважает людей всех сект».
Ашока придавал большое значение ревностному выполнению дхармы, или закона благочестия. Он следующим образом описывает дхарму: «Нужно слушаться отца и мать; нужно одинаково уважать все живые существа; нужно говорить правду—вот добродетели закона долга». В другом месте он говорит: «Достоинством является послушание отцу и матери; достоинством является щедрость к друзьям, знакомым, родственникам, брахманам и аскетам; достоинством являются малые расходы и малые накопления». Таким образом, вместо того чтобы подчеркивать значение догм и теологических тонкостей, Ашока настаивает па соблюдении ряда простых добродетелей. Поэтому некоторые считают, что мораль, которую он утверждал, была общей для всех индийских религий. Рис Девидс указывает, что дхарма пи в коем случае не является религией и означает в этой связи лишь указание на то, как человек добродетельный должен вести себя и как разумный человек себя ведет. Дхарма не имеет никакого отношения к вопросам религии и теологии. Дхарма, естественно, подразделялась на три части: 1) что правильно для мирян; 2) что правильно для странника; 3) что правильно для тех, кто вступил на путь артхи [стал буддийским монахом.]. Дхарма, которую проповедовал Ашока, соответствовала первой из этих трех частей; это была обычная, принятая в Индии для мирян дхарма, но в той форме и с такими изменениями, которые придали ей буддисты. Поэтому дхарма, проповедуемая в указах Ашоки, не может быть правильно понята вне связи с буддизмом.

Ашока принимал различные меры для распространения установлений дхармы в своей империи и за ее пределами. По его приказу эти установления высекались на несокрушимых скалах и каменных колоннах. Места для этой цели были тщательно подобраны, а сами надписи составлялись на местных диалектах. Они отличались особым стилем и отражали глубокие личные переживания. Ашока назначил также новую группу должностных лиц, называемых дхарма-махаматра, и включил в число их обязанностей «дела, касающиеся Закона, установление Закона и раздачу милостыни». Сам правитель империи также предпринимал путешествия с благочестивыми целями в те места, где прежде он искал наслаждений и где раньше охотился. Эти поездки правителя, очевидно, способствовали распространению дхармы.
После покорения Калинги Ашока отказался от традиционной политики дигвиджаи [завоевания мира] и принял в качестве своего идеала дхар-мавиджаю [распространение дхармы] В указе IV он говорит, что «вместо поклонения барабанам войны наступило поклонение дхарме». В соответствии с этим новым идеалом он не делал никаких попыток присоединить к своей империи пограничные государства как в Индии, так и вне ее пределов. Вместо того чтобы посылать солдат, он посылал миссионеров.
Поскольку Ашока придавал такое большое значение своей политике дхар-мавиджаи, мы должны отметить результаты его миссионерской деятельности. «В его понимании дхармсмиджаи [завоевания с помощью распространения буддизма] ударение падает на дхарму [нравственный закон буддизма], а впджая [завоевание] становится лишь метафорой и перестает быть реальностью». В наскальном указе XIII он заявляет, что благодаря дхарме он добился побед не только по всей своей империи, но также и в соседи их государствах—в Сирии Антиоха Теоса, в Египте Птолемея Филадельфа, в Кире-наике Магаса, в Эпире (Коринфе) Александра. К этому прибавлено также: «Даже там, куда не проникают посланцы Его Священного Величества, даже там люди, услышав об указе Его Священного Величества, основанном на Законе благочестия, и о его указаниях о том, как соблюдать этот Закон, следуют и будут следовать этому Закону». Нет никакого сомнения в том, что буддизм достиг известного успеха в Западной Азии, хотя мы не располагаем никакими доказательствами того, что он получил какое-либо распространение среди греков.
Цейлонские хроники «Махавамса» и «Дипавамса», написанные несколько веков спустя после царствования Ашоки, упоминают миссионеров, посланных им на Цейлон и в Суварнабхуми (нижнюю Бирму). Миссия, направленная на Цейлон под руководством сына Ашоки, Махендры, имела полнейший успех, и в течение длительного царствования Тиссы буддизм одержал полную победу на Цейлоне.